Таймлесс. Изумрудная книга - Страница 27

— Что? — Мама слегка порозовела. — И что ты сказала?

— Как что? Что ты уже целую вечность не ходила на свидания и что последний тип, с которым ты встречалась, постоянно чесался в паху, когда думал, что его никто не видит.

— Нет, ты этого не сказала!

Я засмеялась.

— Не сказала.

— О, вы говорите о том симпатичном банкире, с которым тебя познакомила Ариста? Мистер Ичмен? — вмешалась бабушка Мэдди. — Это были лобковые вши, гарантированно.

Лесли захихикала.

— Его звали Хитчмен, тетя Мэдди. — Мама, передернувшись, потерла плечи. — Хорошо, что я не стала проверять его на предмет лобковых вшей. Но что ты ему сказала? Я имею в виду — Фальку.

— Ничего, — ответила я. — Может, я должна у него при удобной возможности спросить есть ли у него кто-то постоянный?

— Посмей только! — сказала мама. Потом она ухмыльнулась и добавила: — Нет у него никого. Я случайно это узнала от одной подруги, у которой есть подруга, которая близко знакома с ним… Не думай, что меня это интересует.

— Не-е-е-т, конечно не интересует, — сказал Ксемериус. Он взлетел с подоконника и уселся посередине стола. — Может, мы уже наконец-то начнем?

Через полчаса Лесли была в курсе последних событий, а Каролина получила настоящего винтажного вязаного поросенка из 1929 года. Когда я ей рассказала, где его взяла, она, под большим впечатлением, захотела назвать поросенка Маргрет, в честь леди Тилни. С ним в обнимку она, переполненная счастьем, заснула, когда в доме наконец-то все успокоилось.

Звуки от молотка и зубила мистера Бернхарда были слышны по всему дому — тайно мы никогда в жизни не сумели бы вскрыть стену. И тайно поднять сундук наверх, в мою комнату, у мистера Бернхарда и Ника тоже не получилось. Вслед за ними в комнату просеменила бабушка Мэдди.

— Она увидела нас на лестнице, — извиняющимся тоном сказал Ник.

— …и она узнала сундук! — взбудоражено сказала бабушка Мэдди. — Он принадлежал моему брату. Годами он стоял в библиотеке, как вдруг однажды — незадолго до его смерти — внезапно исчез. Я думаю, я имею право узнать, что вы собираетесь с ним делать.

Мистер Бернхард вздохнул.

— У нас, к сожалению, не было выбора — как раз в тот момент в дом вернулись леди Ариста и мисс Гленда.

— Да, а я, в любом случае, меньшее из зол, — удовлетворенно улыбнулась бабушка Мэдди.

— Самое главное, чтобы Шарлотта ничего не узнала, — сказала Лесли.

— Нет-нет, не беспокойся. Она ушла в свою комнату, кипя от злости, только потому что я выложил слово картожницы.

— Что, как знает каждый, означает ножницы для разрезания карт, — сказал Ксемериус. — Как бы то ни было. Должны быть в каждом хозяйстве.

Бабушка Мэдди стала на колени перед сундуком и погладила пыльную крышку.

— Откуда он у вас?

Мистер Бернхард вопросительно посмотрел на меня, и я пожала плечами. Если она уже была здесь, можно было ей всё рассказать.

— Я замуровал его по распоряжению вашего брата, — с достоинством произнес мистер Бернхард. — Вечером, накануне его смерти.

— Лишь вечером накануне его смерти? — повторила я.

Я этого не знала.

— И что там внутри? — поинтересовалась бабушка Мэдди.

Она уже поднялась и искала место, чтобы сесть. Не найдя ничего другого, она уселась рядом с Лесли на край моей кровати.

— Хороший вопрос, — сказал Ник.

— Хороший вопрос скорее, как мы откроем этот сундук, — сказал мистер Бернхард. — Потому что ключ пропал вместе с дневниками лорда Монтроуза во время взлома.

— Какого взлома? — спросили Лесли и Ник в один голос.

— В день похорон вашего дедушки дом взломали, — объяснила бабушка Мэдди. — Пока мы все прощались с ним на кладбище. Такой грустный был день, помните, дорогой? — Бабушка Мэдди смотрела на мистера Бернхарда снизу вверх, а он слушал ее с неподвижным лицом.

Мне что-то такое припомнилось. Насколько я помню, взломщиков тогда спугнули, и они сбежали, не успев прихватить что-нибудь с собой. Но когда я начала объяснять Лесли и Нику, бабушка Мэдди возразила:

— Нет-нет, ангел мой. Полиция предполагала, что ничего не было украдено, потому что наличные деньги, именные облигации и дорогие ювелирные украшения по-прежнему лежали в сейфе.

— Что было бы логичным, если предположить, что взломщиков интересовали только дневники, — сказал мистер Бернхард. — Я позволил себе тогда изложить свою теорию полиции, но мне никто не поверил. Кроме того, на сейфе не было следов взлома, что означало, что воры должны были знать комбинацию. Поэтому решили, что лорд Монтроуз спрятал дневники где-то в другом месте.

— Я вам поверила, дорогой, — сказала бабушка Мэдди. — Но, к сожалению, мое мнение в тот момент не имело никакого значения. Собственно, оно никогда не имело значения, — добавила она, сморщив нос. — Как бы то ни было… За три дня до смерти Лукаса у меня было видение, и я была уверена, что он умер не своей смертью. К несчастью, меня, как обычно, посчитали сумасшедшей. При этом видение было совершенно ясным: огромная пантера прыгнула на грудь Лукасу и разорвала ему горло.

— Да, очень ясно, — пробормотала Лесли.

А я спросила:

— А дневники?

— Так и не были найдены, — сказал мистер Бернхард. — А с ними и ключ к сундуку. Я своими глазами видел, как лорд Монтроуз приклеил ключ к обложке последнего дневника.

Ксемериус нетерпеливо захлопал крыльями.

— Я за то, чтобы закончить этот треп и взять ломик!

— Но… у дедушки же был инфаркт, — сказал Ник.

— Ну… во всяком случае, на первый взгляд. — Бабушка Мэдди глубоко вздохнула. — Ему было восемьдесят лет, когда он свалился за собственным столом в Темпле. Мое видение, очевидно, не было достаточным мотивом, чтобы провести аутопсию. Ариста сильно рассердилась на меня, когда я это предложила.