Таймлесс. Изумрудная книга - Страница 32

Когда я — немного опоздав, так как потратила кучу времени в поисках маминого консилера, чтобы закрасить темные круги вокруг глаз — шатаясь, брела на завтрак, бабушка Мэдди перехватила меня в коридоре и утянула в свою комнату.

— Что-то случилось? — спросила я и поняла, что могла бы и не спрашивать.

Если бабушка Мэдди в полвосьмого утра уже поднялась, то случилось что-то очень и очень важное. Она была полностью растрепана, бигуди, которые должны были поднять ее светлые волосы со лба, частично раскрутились, и висели над ухом.

— О Гвендолин, девочка моя, можно сказать, что что-то случилось. — Бабушка Мэдди упала на незастеленную постель и смотрела на обои лавандового цвета в мелких цветочек, драматически нахмурив лоб. — У меня было видение!

Опять?!

— Давай я угадаю — кто-то растоптал сердце из рубина каблуком сапога, — предположила я. — Или это был ворон, который врезался в витрину с… э-э-э… часами?

Бабушка Мэдди покачала головой, ее локоны разлетелись и бигуди еще больше раскрутились, повиснув совсем опасно.

— Нет, Гвендолин, не нужно шутить с этим! Эти видения — пусть я иногда не знаю, что они означают — они впоследствии всегда оказываются верными. — Она схватила меня за руку и притянула к себе. — И в этот раз все было так однозначно! Я видела тебя, в голубом бальном платье с широкой юбкой, вокруг было много свечей и играла скрипка.

Я покрылась гусиной кожей. Как будто было мало, что мне и так было не по себе из-за предстоящего бала. Теперь еще у бабушки Мэдди было видение. Я не рассказывала ей ни о бале, ни о цвете моего платья.

Бабушка Мэдди была довольна, увидев, что я внимательно ее слушаю.

— Сначала все было очень мирно, все танцевали, и ты, но потом я увидела, что в этом зале нет потолка. На небе собрались ужасные черные тучи, из которых вылетела огромная птица, которая хотела тебя убить, — продолжила она. — Ты пыталась убежать и сама врезалась в… Ах, это было ужасно! Везде кровь, все красное от крови, даже небо стало красным и дождь был из капель крови…

— Э-э-э…

Она заломила пальцы.

— Я знаю, дорогая, это ужасно жестоко, и я очень надеюсь, что это не означает то, о чем в первую очередь думаешь…

— Мне кажется, ты что-то упустила, — перебила я ее еще раз. — Куда я… то есть, Гвендолин в твоем сне врезалась?

— Это не сон! Это было видение! — Бабушка Мэдди еще шире распахнула глаза. — В меч. Ты на полном ходу врезалась в него.

— Меч? И откуда он взялся?

— Он… по-моему, просто висел в воздухе, — сказала бабушка Мэдди и помахала рукой перед моим лицом. — Но это же неважно, — продолжила она, немного раздраженно. — Важно, что было так много крови!

— Хм-м-м. — Я села рядом с ней на кровать. — И что я должна сделать с полученной информацией?

Бабушка Мэдди огляделась, выудила с прикроватной тумбочки коробочку с лимонными леденцами и сунула один себе в рот.

— Ах, дорогая, я не знаю. Я только подумала, может быть, это поможет тебе… предупредит…

— Да-да. Я попробую не врезаться в меч, который висит в воздух, обещаю. — Я поцеловала бабушку Мэдди и поднялась. — А тебе следует еще немного поспать, это для тебя очень рано.

— Да, наверное, мне следует поспать. — Она вытянулась на кровати и укрылась одеялом. — Но отнесись к этому серьезно, — сказала она. — Пожалуйста, будь осторожна.

— Буду. — В дверях я обернулась. — А… — Я прочистила горло. — В твоем видении льва не было? Или бриллианта? Или, может… Солнца?

— Нет, — сказала бабушка Мэдди, уже с закрытыми глазами.

— Так я и думала, — пробормотала я и тихонько прикрыла за собой дверь.

Спустившись в столовую, я тут же заметила, что Шарлотты нет.

— Бедная девочка заболела, — сказала тетя Гленда. — Немного температурит и сильная головная боль — я думаю, это грипп, который сейчас свирепствует. Можешь сказать в школе, что твоя кузина сегодня осталась дома, Гвендолин?

Я мрачно кивнула. Ну да, грипп, конечно! Шарлотта решила остаться дома, чтобы без помех обыскать мою комнату. Ксемериус, улегшийся в блюде с фруктами на столе, очевидно подумал то же самое.

— Я ж говорил, она не дура.

И мистер Бернхард, балансируя тарелкой с яичницей, бросил на меня многозначительный взгляд.

— Последние недели принесли очень много волнений бедной девочке, — сказала тетя Гленда и проигнорировала невежливое фырканье Ника. — Неудивительно, что ее тело требует передышки.

— Не говори чепухи, Гленда, — одернула ее леди Ариста и пригубила свой чай. — Мы, Монтроуз, и не такое выдерживаем. Я, например, — она еще больше выпрямила свою сухопарую спину, — ни одного дня в моей жизни не болела.

— Честно говоря, я тоже… довольно плохо себя чувствую, — сказала я. В первую очередь, если вспомнить, что мою комнату нельзя запереть снаружи. Как практически все комнаты в нашем доме на ней была старинная задвижка, которую можно было задвинуть только изнутри.

Тут же мама подскочила с места и положила руку мне на лоб.

Тетя Гленда закатила глаза.

— Как это типично! Гвендолин не может выдержать, если вдруг не находится в центре внимания.

— На ощупь прохладный. — Мама потрогала кончик моего носа, как будто мне действительно было пять лет. — И тут сухо и тепло. Как и должно быть. — Она погладила меня по голове. — В выходные, если хочешь, я могу по-настоящему тебя побаловать. Мы можем позавтракать в постели…

— Да, да! И ты почитаешь нам вслух истории о Петере, Флопси, Мопси и Коттонтэйле, как раньше! — сказала Каролина, на коленях которой сидел вязаный поросенок. — А потом мы накормим Гвендолин кусочками яблок и сделаем ей холодный компресс.