Таймлесс. Изумрудная книга - Страница 94

— Окей, здесь должен быть поворот направо, — пробормотал Гидеон сосредоточенно.

Мне казалось, что это был уже сороковой поворот. Коридоры были неотличимы один от другого. Не было вообще ничего для ориентации. И кто мог знать, что этот чертов план был правильный? Что, если его начертил какой-нибудь придурок типа Марли? Тогда нас в 2250 году откопают в виде держащихся за руки скелетов. Ах нет, я забыла. Только Гидеон станет скелетом. Меня, абсолютно живую, найдут цепляющейся за его кости, что не делало представление намного приятнее.

Гидеон остановился, со вздохом сложил план и спрятал его в карман.

— Мы заблудились? — Я старалась оставаться спокойной. — Может, эта карта никуда не годится. А что, если мы никогда…

— Гвендолин, — перебил он меня нетерпеливо. — С этого места я знаю дорогу. Мы уже близко. Идем.

— Да? — Мне стало стыдно. Сегодня утром я была слишком уж… э-э-э… девочкой.

Друг за другом мы поспешили дальше. Для меня осталось загадкой, как Гидеон ориентировался в этом лабиринте.

— Черт! — Я ступила в лужу. Рядом с лужей сидела темно-коричневая крыса, ее глаза горели красным в свете моего фонарика. Я громко пискнула. Наверное, по-крысиному, этот писк означал «Ты очень симпатичная», потому что крыса встала на задние лапы и склонила голову набок. — Ты совсем не симпатичная! — взвизгнула я. — Убирайся!

— Где ты там застряла? — Гидеон уже исчез за следующим поворотом.

Я сглотнула и собрала все свое мужество, чтобы пробежать мимо крысы. Они же не были похожи на собак, чтобы погнаться и укусить за икру, правда? На всякий случай, я слепила животное фонариком, пока почти не добежала до угла, где меня ждал Гидеон. Там я перевела луч вперед и еще раз взвизгнула. В конце коридора я увидела силуэт мужчины.

— Там кто-то есть, — зашипела я.

— Черт! — Молниеносно Гидеон схватил меня и утащил в тень. Но было уже поздно. Даже если бы я не взвизгнула, луч фонарика все равно выдал бы нас.

— Мне кажется, он меня увидел, — прошептала я.

— Да, увидел, — сказал Гидеон хмуро. — Вообще-то это я. Идиот! Иди! Будь приветлива со мной.

С этими словами он подтолкнул меня, так что я снова оказалась в коридоре.

— Какого черта… — прошептала я, когда оказалась в луче чьего-то фонарика.

— Гвендолин? — услышала я голос Гидеона, звучащий недоверчиво. Но на этот раз он слышался впереди.

Мне понадобилось еще полсекунды, но потом я сообразила, что мы встретили прежнее «Я» Гидеона, которое как раз собиралось передать письмо Великому мастеру. Я направила на него свет своего фонарика. Боже, это действительно был он! Он остановился в паре метров от меня и выглядел совершенно ошеломленным. Две секунды мы светили друг другу в глаза, а потом он спросил:

— Как ты сюда попала?

Я не могла иначе, я должна была ему улыбнуться.

— Э-э-э… не очень просто объяснить, — сказала я, хотя больше всего мне хотелось сказать «Эй, ты совершенно не изменился!». Другой Гидеон, за выступом стены, размахивал руками.

— Объясни мне! — потребовало раннее «Я», приближаясь ко мне.

Опять другой Гидеон яростно махал руками. Я не понимала, что он хочет сказать.

— Минутку. — Я вежливо улыбнулась раннему «Я». — Мне нужно кое-что выяснить. Я сейчас вернусь.

Но, очевидно, ни более поздний, ни ранний Гидеон не собирались ничего выяснять. Пока прежний спешил за мной, чтобы схватить за руку, более поздний не стал ждать, пока тот сумеет заглянуть за угол, а прыгнул вперед и изо всей силы треснул свое «альтер эго» фонариком по лбу. Прежний Гидеон упал на землю, как мешок с картошкой.

— Ты сделал ему больно! — Я стала рядом на колени и с ужасом смотрела на кровоточащую рану.

— Он останется жить, — сказал другой Гидеон хладнокровно. — Идем, нам нужно дальше! Письмо уже передано, этот, — он пихнул сам себя легонько ногой, — шел уже назад, когда встретил тебя.

Я не слушала его, а нежно гладила по голове его лежащее без памяти «Я».

— Ты сам себе дал по голове! Может быть, ты вспомнишь, как ты на меня из-за этого был зол?

Гидеон слабо ухмыльнулся.

— Помню. И мне очень жаль. Но кто может себе представить что-то в этом духе? Идем уже! Прежде, чем этот дуралей очнется. Он уже давно передал письмо. — И выдал парочку французских слов, в которых я подозревала сочные ругательства, потому что в них, как раньше у его брата, пару раз мелькнуло Merde.

— Ну-ну-ну, молодой человек, — сказал голос где-то рядом с нами. — Только потому, что мы находимся вблизи канализации, не дает повод обращаться к фекальной речи.

Гидеон резко развернулся, но не предпринял попытку вырубить незнакомца. Может, потому что его голос звучал так добродушно и весело. Я подняла фонарик и посветила мужчине среднего возраста в лицо, а потом опустила конус света вниз — на тот случай, если бы он целился в нас из пистолета. Но он не целился.

— Меня зовут доктор Харрисон, — сказал он с легким поклоном, при этом его взгляд недоуменно перешел несколько раз с лица стоящего Гидеона на лицо лежащего. — И я как раз принял ваше письмо от дежурного адепта Цербер-стражи. — Он вытащил конверт из своего жакета, на нем красовалась большая красная печать. — Леди Тилни заверила меня, что он ни в коем случае не должен попасть в руки Великого мастера или других членов Внутреннего круга. Не считая меня.

Гидеон вздохнул и потер лоб тыльной стороной ладони.

— Мы хотели помешать передаче, но потеряли кучу времени в этих коридорах… а потом я, идиот, умудрился встретить самого себя. — Он взял письмо и спрятал в карман. — Спасибо.