Таймлесс. Изумрудная книга - Страница 64

Последнее относилось к маленькому Роберту. Он зачарованно смотрел на Ксемериуса.

— Какой он славный! Можно мне его погладить? — спросил он меня.

— Нельзя, если не хочешь потерять руку, пацан! — сказал Ксемериус. — Хватит уже, что этот надушенный петух постоянно путает меня с кошкой.

— Я бы попросил! У кошек нет крыльев, я сам знаю, — воскликнул Джеймс, до сих пор стоящий с закрытыми глазами. — Ты кошка из кошмаров лихорадки. Ты выродившаяся кошка.

— Еще слово — и я тебя сожру, — сказал Ксемериус.

Гидеон отошел на пару шагов в сторону и свалился на стул. Он снял парик, расчесал пальцами темные локоны и спрятал лицо в ладонях.

— Я не понимаю этого, — прозвучало неразборчиво сквозь пальцы.

Со мной происходило то же самое. Как такое было возможно, чтобы я только-только умерла, а теперь снова чувствовала себя абсолютно живой? Разве можно себе такое вообразить? Я посмотрела на рану, которую обрабатывал доктор Уайт. Он был прав, это действительно была царапина. Порез, который я сама сделала ножом для овощей, был намного длиннее и болезненнее.

Гидеон поднял лицо из ладоней. Как сильно светились его зеленые глаза на бледном лице! Я вдруг вспомнила его последние слова и снова попыталась сесть, но доктор Уайт не позволил мне.

— Может кто-нибудь снять с нее этот невозможный парик? — сказал он резко.

Сразу несколько рук начали вытаскивать шпильки из моей прически, и я испытала чудесное чувство, когда с меня сняли парик.

— Осторожно, Марли, — предупредил Фальк де Вилльер. — Не забывайте о мадам Россини.

— Да, сэр, — пролепетал Марли и почти уронил парик от страха. — Мадам Россини, сэр.

Мистер Джордж вынул шпильку из моих волос и мягкими движениями распушил косу.

— Так лучше? — спросил он.

Да, так было намного лучше.

— Лиза-подлиза, сидит за столом, платье и шляпа — всё в одном, — запел Ксемериус дразнилку. — Э-э-эх, была бы у тебя еще и шляпа! Тогда можно было бы не бояться дня, когда волосы стоят дыбом! Ах, я так сильно радуюсь, что ты жива и мне не нужно искать нового человека, что все время говорю глупости. Лиза-подлиза, вот ты кто.

Маленький Роберт захихикал.

— Можно мне уже смотреть? — спросил Джеймс, но не стал дожидаться ответа. Бросив на меня короткий взгляд, он снова закрыл глаза. — Господибожемой! Это действительно мисс Гвендолин. Простите, что я не узнал вас, когда молодой денди проносил вас мимо моей ниши. — Он вздохнул. — Это было довольно странно. В этих стенах не часто встретишь прилично одетых людей.

Мистер Уитмен обнял Гидеона за плечи.

— А что конкретно случилось, мой мальчик? Ты сумел передать графу наше сообщение? Дал ли он тебе инструкции для следующей встречи?

— Дайте ему стаканчик виски и оставьте на пару минут в покое, — прорычал доктор Уайт, наклеивая две узкие полоски пластыря на мою рану. — У него шок.

— Нет. Нет. Уже все в порядке, — пробормотал Гидеон. Он бросил короткий взгляд в мою сторону, вынул из кармана запечатанный конверт и передал его Фальку.

— Идем, — сказал мистер Уитмен, поднял Гидеона на ноги и повел к двери. — Наверху, в кабинете директора Гиллса есть бутылка виски. И диван, если ты захочешь ненадолго прилечь. — Он огляделся. — Фальк, ты идешь с нами?

— Конечно, — сказал Фальк. — Надеюсь, у старины Гиллса хватит виски для нас всех. — Он повернулся к остальным. — А вы ни в коем случае не отправляйте Гвендолин домой в таком потрепанном виде, понятно?

— Понятно, сэр, — заверил мистер Марли. — Абсолютно понятно, сэр, если позволите такую формулировку.

Фальк закатил глаза.

— Позволяю, — сказал он и тут же исчез вместе с мистером Уитменом и Гидеоном.

У мистера Бернхарда был свободный вечер, поэтому дверь мне открыла Каролина и тут же затараторила:

— Шарлотта мерила костюм феи для вечеринки, он чудесный, она сначала разрешила мне прикрепить крылья, но тетя Гленда сказала, что я должна сначала помыть руки, потому что я наверняка опять гладила грязных животн…

Больше она не успела ничего сказать, потому что я схватила ее и так крепко обняла, что она не могла вдохнуть.

— Да, раздави-ка ее, — сказал Ксемериус, залетевший вслед за мной в дом. — Если поломаешь, твоя мама родит нового ребеночка.

— Моя сладкая, золотая, младшенькая сестричка, — бормотала я в волосы Каролины, смеясь и плача одновременно. — Я так тебя люблю!

— Я тебя тоже люблю, но ты дышишь мне в ухо, — сказала Каролина и осторожно высвободилась. — Идем. Мы как раз сели за стол. На десерт — шоколадный торт от «Hummingbird bakery».

— О, я люблю, люблю, люблю шоколадный торт, — с восторгом сказала я. — И я люблю жизнь, которая дарит такие замечательные вещи.

— А можно чуть поменьше пафоса? А то можно подумать, что ты вернулась с процедуры электрошоком. — Ксемериус угрюмо чихнул.

Я собиралась взглянуть на него с укоризной, но смогла посмотреть только сияющими любовью глазами. Мой сладкий, маленький, угрюмый демон-горгулья.

— Я тебя тоже люблю, — сказала я ему.

— О нет, — застонал он. — Если бы ты была телевизионной программой, я бы тебя сейчас переключил.

Во взгляде Каролины сквозила озабоченность. По дороге наверх она взяла меня за руку.

— Что с тобой случилось, Гвенни?

Я вытерла со щеки слезы и улыбнулась.

— Со мной все замечательно, — заверила я ее. — Я просто счастлива. Потому что живу. И потому что у меня такая замечательная семья. И потому что перила такие гладкие и знакомые. И потому что жизнь прекрасна.